Феодора Григорович

НЕЗАКОНЧЕННЫЙ РАССКАЗ ДЛЯ ОДНОГО ЧИТАТЕЛЯ

...
- Pomogite mne, ya umirayu... pojalusta...
- Э, э-э... ты чего это на мне повис, парень... тебе что, плохо? Слышишь...
- ……..
- Ты чего это, а? Умер, что ли?.. Помогите кто-нибудь!!!
...
- Что он вам сказал?
- Я же говорю, он ничего не сказал, вообще НИЧЕГО!
- Ну как же не сказал, вы же с ним разговаривали?
- А то! Конечно, разговаривала! Он на меня навалился...
- Как навалился?
- А как обычно наваливаются?!
- Ну, хорошо, дальше что было?
- Он посмотрел на меня, я, конечно, поняла, что ему плохо, хотела на помощь позвать, а он только головой помахал и умер.
- Как помахал, и откуда вы узнали, что ему плохо?
- Вот так помахал, я сейчас покажу... А то, что ему плохо было, так ведь это по лицу видно, оно у него побледнело так... тоже показать?
- Нет, не надо, спасибо за помощь.
- На здоровье.
...
- Нет, так нельзя себя вести с такими людьми, это ведь психи! У меня была одна знакомая, с виду - нормальный человек, я, конечно, видел её припадки, но думал, что просто нервишки пошаливают, а она однажды поругалась со своей собакой и... повесилась. Мужик один шёл в магазин вечером, а у них дверь на кодовом замке, он слышит, что там кто-то ковыряется, открыл, - там она стоит, улыбается, говорит: "вот спасибо, что открыли, а то я тут стояла, мучилась". Мужик из магазина вернулся, смотрит... уже висит между пролетами на перилах. "Мучилась", говорит... Это правда, я не придумываю, чего ты смеёшься?!
- Я не смеюсь, это действительно грустно. Тётка просто дурная какая-то попалась, или наоборот, умная очень. Как-то странно всё, надо бы разобраться, но невозможно, из-за чего, не знаю...
- Ты не думай об этом, всё будет так, как должно быть, и никак по-другому.
- Ты сам-то понял, что сейчас сказал, Спиноза?
- Зачем оскорблять? Ты же знаешь, - не оратор я, что и по всему заметно...
- Зар-раза.
...
- Я должен с тобой поговорить. Ты помнишь, мы были на море?
- Да, конечно, помню.
- Я был тогда совсем маленький, мы пошли в магазин, ты купил кефир на вечер, помнишь, бутылка такая стеклянная с крышечкой из фольги?
- Ты знаешь, с трудом. Нет, я, конечно же, помню, какие раньше были бутылки...
- Вспомни, это очень важно. Мы вышли из магазина, прошли несколько шагов, но ты остановился и сказал, что тебе надо вернуться, и посадил меня на ступеньки соседнего магазина, сказал "посиди, только никуда не уходи, я сейчас приду". Ты поставил рядом со мной бутылку кефира, и пошёл. Я остался один. Люди шли мимо и смотрели на меня, mne bilo ochen' strashno, я остался один, совсем один. Ты помнишь, какие ступеньки были у всех магазинов тогда?.. Кирпич, сверху замазанный бетоном, а вокруг железные порожки, наверняка для того, чтобы эти ступени не развалились na hren. Ты помнишь? Еto ochen' vajno, vspomni...
- Нет, я не помню. Что мне прикажешь вспомнить, - типовой проект магазина, что ли? Конкретно, что ты хочешь, чтобы я вспомнил?
- Потом, через некоторое время после того, как ты ушел, бутылка с грохотом упала и разбилась. Ya podumal, chto ona vzorvalas'... Я ещё долго сидел, сидел, и вот - наконец-то ты вернулся. "Что случилось с бутылкой?". "Взорвалась!". Ты мне не поверил, взял за руку и потащил. Pochemu ti mne ne poveril?! Я всё время думаю об этом, и мне кажется, что я всё-таки понял, почему она упала. Я ведь даже не смотрел на неё тогда, на бутылку эту... Ты поставил её на железный уголок порожка, на том же краешке сидел и я. Стоило мне пошевелить хоть одним мускулом, который соприкасался с этой железякой, как бутылка бы упала и разбилась, ti vinovat, ti ponimaesh', chto vinovat ti? Ti, a ne ya...
- Ну, припоминаю что-то, а почему ты об этом заговорил вообще?
- Eto ne ya razbil, tebe vsyo ravno, a mne net, ya vsu jizn' ob etom dumal, ti vinovat, ne ya... Так, просто. А ты помнишь, как я в детском саду подрался, а потом этот парень на меня тарелку с борщом перевернул. Мне пришлось снять трусы, потому что они были все грязные, в борще. Был тихий час и меня заставили спать в штанах. Все дразнили меня, они смеялись, стягивали с меня штаны и мне пришлось одеть мокрые трусы. Я даже специально показал девчонкам трусы, чтобы они не дразнились. Была холодная весна. Март. С тех пор у меня начались трудности с мочеиспусканием. Ti ne znal ob etom? A vsyo iz-za tebya...
- Я не знал... но почему ты мне этого никогда не рассказывал?
- Ya je ne mog tebe skazat', chto eto iz-za tebya. Esli bi mi ne podralis', to on ne vilil bi na menya borsch. A podralis' mi, potomu chto on skazal, chto ti ne mojesh podnyat' tyajoliy stol, kotoriy stoyal v kabinete... Это всё глупости были, забудь. Я завтра улетаю, когда вернусь, не знаю.
- Куда?
- V Gudermes, hochetcya pochuvstvovat' sebya myasom, v kajduyu poru kotorogo zabivaetsya pil', tryasucshimsya v BTRe, kotoriy mchit po gornomu ushel'yu... Ещё не знаю, наверное, в Лондон. Командировка.
- Ну, успеха тебе. Приедешь, позвони.
- Хорошо. Обязательно позвоню. Обязательно!
...
- Опознали нашего мужика. Фёдоров Сергей Борисович, шестьдесят пятого года, из Москвы, крабовый берет, между прочим. Последнее время работал в крупной строительной организации начальником службы безопасности. Две недели назад уволился и уехал в Гудермес по контракту. Здесь, неделю назад, попал в плен. Боевики согласились обменять его на своего. Наши на стрелку приехали, а тут какой-то козёл сигналку пустил, боевики решили, что засада, началась резня. Серёге в грудь гвоздяру воткнули, сантиметров восемь, а сверху, хитрые сволочи, одели броник, чтобы наши не сразу нашли рану. Чёрные закричали, что типа, перемирие, отдавайте нам нашего... Отдали.
- Откуда тётка эта нарисовалась? Там же горы?
- А она коз пасла. Русская, вышла замуж за дагестанца, потом он её бросил, но она не захотела уезжать. Когда начали стрелять, спряталась у трещины в горе, в десяти метрах от перестрелки. Серёга тем временем пошёл к нашим, а боевики опять стрелять начали, как только получили своего. Вот тут он и повернул к тётке. Она, конечно, ничего не поняла, видит, что наш, крови нет нигде, под броником не видно... а на ногах не стоит. Он на неё упал, она вопить принялась, не поймет, в чём дело-то. Когда подкрепление приехало, в живых была только она. Поэтому и нас вызвали.
- Ну, вроде разобрались?
- Да, вроде. Тело в Ростов отправили на экспертизу...
- Ты что, сомневаешься в чём-то?
- Никак не могу понять, почему он к ней попёрся, а не к своим?
- Во-первых, она тоже наша, а во-вторых, может, он уже и не видел, куда шёл, а может, и не знал, что она там.
- Может, может, теперь этого никто не узнает.
...
- Алло, Борис Михайлович?
- Да! Да, это я. Кто это?
- Вы меня не знаете. Я должна сказать вам что-то, только слушайте меня внимательно.
- Хорошо, я слушаю....
- Я из Гудермеса вам звоню, по просьбе вашего сына, Сергея.
- Откуда?! Где он? Он же мне сказал, что летит в Лондон...
- Вам всё потом расскажут. Он просил меня позвонить вам обязательно, и передать, что очень вас любит.
- Алло, алло! Кто вы? Алло...